Art Blakey (1919-1990)

Art Blakey, выдающийся джазовый барабанщик, умер 16-го октября 1990-го года от рака легких в Нью-Йорке, в госпитале Св. Винсента на 71-м году жизни.

Родившись в Питтсбурге, свою карьеру Art Blakey начал в 15-ть лет пианистом имея за плечами пару частных уроков игры. В 14 лет он женился, а через год стал отцом, и, чтобы заработать больше денег, он после долгого рабочего дня на сталелитейном заводе шел играть на рояле в ночном баре. Но однажды, место барабанщика оказалось вакантно и хозяин заведения пересадил его за барабаны.

- Нужно было либо играть, либо умирать с голоду, - говорит Art Blakey. - Это были годы Великой депрессии, и люди брались за любую работу, лишь бы выжить.

Когда Blakey самостоятельно мастерски овладел новым инструментом копируя манеру Chick Webb, Big Sid Catlett и Ray Bauduc, его в 1939 году приняли в оркестр Fletcher Henderson Orchestra, где он привлек внимание пианистки Mary Lou Williams, и в 1940-м перешел к ней . В 1944-м году он уже возглавлял свою собственную группу в Бостоне, когда ему позвонил Billy Eckstine, и для Blakey наступил, по его словам, самый важный этап в его музыкальном развитии - трехлетний период работы в большом джазе Экстайна. Этот феноменальный оркестр был первым из больших ансамблей, исполнявшим музыку в стиле би-боп, объединив выдающихся музыкантов. В разное время в нем работали Dizzy Gillespy, Sarah Vaughan, Fats Navarro, Charlie Parker, Miles Davis и многие другие.

Когда Eckstine распустил свой оркестр в 1947 году, Art Blakey организовал Seventeen Messengers — репетиционный оркестр и записался с октетом, именовавшимся Jazz Messengers, — первым из целого ряда его ансамблей, носивших это название. Год провел в Африке, где принял ислам и сменил имя на арабское Abdullah ibn Buhaina. Отсюда и пошло прозвище "Bu".

По возвращении в штаты, Art Blakey играл, участвовал в радиозаписях и записывался с такими музыкантами как Charlie Parker, Miles Davis, Clifford Brown, Horace Silver. В 1947-м году принимал участие в исторических записях на пластинку пианиста-композитора Телониуса Монка. Бытует мнение, что Blakey был одним из немногих ударников, легко вживавшихся в музыку Монка. Сам барабанщик рассказывает, что их взаимопонимание выходило далеко за пределы студии звукозаписи.

- Он был моим самым лучшим другом, - говорит Блэйки. - И когда он умер, он унес с собой часть моей души. В моей карьере я многим ему обязан. Если бы не он, я не думаю, что стал бы тем, что я есть. У него было чувство ответственности. Я очень многому научился, выступая с ним, общаясь с ним. Мы встречались почти ежедневно. Мы постоянно спорили и чуть ли не ссорились, но не могли жить друг без друга. Мы любили играть вместе. Да, вот как это было.

В 1955-м, совместно с Horace Silver заново собирает Jazz Messengers, играя энергичный жесткий вариант funky hard bop с блюзовой основой. Многие годы ансамбль Jazz Messengers служил плацдармом для молодых джазовых музыкантов, таких как Jackie McLean, Clifford Brown, Freddie Hubbard, Wayne Shorter, Curtis Fuller, Donald Byrd, Cedar Walton, Lee Morgan, Hank Mobley, Johnny Griffin, Benny Golson, Bobby Timmons, Jymie Merritt, John Gilmore, Woody Shaw, Wynton Marsalis, Branford Marsalis, Gary Bartz, Keith Jarrett, Joanne Brackeen и Geoff Keezer.

Про своё чутье на молодых талантов Art Blakey говорил так:

- Я ищу новичков и помогаю им шлифовать свое мастерство. И они растут. Они все делают сами. Я только даю им шанс. Чуть поддержи их, слегка направь - и у них пойдет. А когда они подрастают, я даю им уйти и начать что-то свое. А я нахожу других.

Помимо многочисленных гастролей и записей с Messengers, В 1971-1972 гг . совершил мировое турне с Giants of Jazz (с Dizzy Gillespie, Kai Winding, Sonny Stitt, Thelonious Monk и McKibbon) и часто выступал как солист на Newport Jazz Festival в Нью-Йорке, особенно незабываемо его участие в "битве на барабанах" с участием Max Roach, Buddy Rich и Elvin Jones (1974). Art Blakey продолжал поддерживать напряженный график выступлений до 80-х годов.

Стиль игры Art Blakey ассоциируют с бопом, но его манера была еще и свинговой с участием плотного пульса бас-барабана как в эпоху биг-бэндов. Его нашедшая множество последователей фирменная манера подчеркивать на хай-хэте каждую вторую и четвертую доли такта, раскат крещендо дроби пресс-роллом от шелеста до камнепада, - стали отличительными особенностями стиля, начала 50-х годов. Также в игре присутствовало много блюзовых и госпел тонов, этнические ритмы Африки и Латинской Америки.

Когда он играл, лицо принимало то знакомое выражение экстаза, запечатленное на многочисленных обложках его пластинок: глаза возведены к небу, рот широко открыт. Это выражение лица означает, что Art Blakey в своей стихии - он играет джаз!

Уже в ранних записях с оркестром Eckstine и особенно в исторических сессиях с Monk в 1947 году, его игра исполнена мощи и новизны, глубокое звучание тарелок перемежается часто повторяемыми, яркими, четко расставленными акцентами на малом и бас-барабане — триолями и cross-rhythms. Хотя Blakey обычно обескураживает сравнение его музыки с барабанным боем жителей Африки, он перенял некоторые из приемов исполнения во время своей поездки в Африку, в том числе выстукивание по кадушке барабана и использование локтя для изменения высоты звучания том-тома.

Позднее он организовывал сессии с участием самых разных исполнителей на ударных, включая африканских музыкантов. Полнозвучный и доминирующий в ансамбле барабанщик был внимателен и отзывчив по отношению к солистам.

- Я остаюсь молодым, потому что делаю то, что мне нравится - играю джаз. Это моя любовь и в то же время - кусок хлеба. Большинству людей не нравится их работа, она им быстро надоедает, и это влияет на всю их жизнь. Мне повезло - я люблю свое дело и на эстраде я просто оживаю.

- Я хотел стать великим барабанщиком, но только для того чтобы музыканты хотели играть со мной, а не в смысле стать лучше Buddy Rich или кого-то еще. Если я не играю, я готов лезть на стену! Конечно, играть мне полезно. В игре моя жизнь, мое здоровье. Если я не играю четыре-пять дней, то начинаю вести себя странно.

- Меня вдохновляет музыка. Я люблю всякую музыку, лишь бы ее хорошо исполняли. Любой вид музыки становится важным для человека, если он ее слушает с детства. Возьмите народную музыку. Многим она не нравится. Многие, к примеру, не любят японскую народную музыку, но для тех, кто вырос с ней, научился любить ее, она очень хороша. Я вырос в мире джазовой и религиозной музыки, поэтому она так важна для меня. Я просто выражаю себя в ней. В ней я чувствую свою силу. Так и во всем. Найдите, в чем ваша сила, в чем вы могли бы себя выразить, и вы будете счастливы! Вот и все.

Его вклад в джаз в качестве открывателя и воспитателя юных талантов в течение трех десятилетий, не менее значителен, чем вклад в развитие инструмента как исполнителя.